Край разрушения (Declaration zine - russion translate)

Я слышу звуки транспорта, спускающего асфальт для прокладывания магистрали. Я слышу выстрелы, сделанные во время продажи наркотиков. Я слышу крики человека в Южной Америке, потому что он измучен и падает в обморок под горячим солнцем во время сбора урожая кокаина. Я слышу пронзительный вой самолетов и вертолетов над собой. Я слышу ракеты, нацеленные на гражданские объекты в Боснии. Я слышу крики животных, замученных в лабораториях, производственных фермах, и меховых ловушках. Я слышу цепные пилы, дочиста вырезающие тропические леса, уничтожающие 40 000 разновидностей в год. Я слышу стоны и вопль женщины, избитой и изнасилованной. Я слышу крик ребенка в Африке, оставшегося на две недели без пищи. Я слышу сумасшедший смех власти голодного диктатора, владеющего ядерным оружием. Я слышу удушье и кашель моря и небес, токсины заполняют их легкие. Я слышу все это, и это начинает сливаться, пока не становится единственным звуком, звуком барабана. Барабана, который отправляет в небытие последние годы земли, экосистемы, и истощающиеся жизни видов. Барабана, который умолкнет только с приходом нашего апокалипсиса. И я боюсь, этот день близок.
Кто-то когда-то сказал, что люди – по определению хорошая раса. Ничто не может быть таким далеким от правды. Так происходит потому что, когда мы делаем что-то хорошее, мы раздуваем это до пропорций, затмевающих плохое. Мы забываем о насилии Амазонки, про тот факт, что каждую секунду часть земли размером с футбольное поле вырезается дочиста или сжигается дотла в тропиках. Мы не осознаем связи между гамбургером на наших тарелках и страдающей коровой, чье горло перерезали на скотобойне. Мы не замечаем факты, которые свидетельствуют о том, что расистское правительство в Южной Африке позволяет миллионам умирать каждый день из-за отсутствия пищи (которая могла бы быть предоставлена, если бы поедание мяса было отменено). Почему мы забываем? Почему мы не осознаем связи? Почему мы не замечаем? Потому что мы доведены до того состояния, чтобы игнорировать повреждения, которые мы причиняем. Так будет пока мы не станем настолько бесчувственными, что ничто больше действительно не будет иметь для нас значение. Пока мы не станем рабами, пока мы не будем изуродованы и убиты, пока мы не достигнем окончательной несправедливости, мы не будем сочувствовать. Апатия будет править, пока мы лицом к лицу не столкнемся с нашими грехами, и к тому времени будет слишком поздно. К тому времени мы будем во власти индустриальной пустоши, созданной нами же.
Мы живем (или скорее умираем) в век культуры исчезновения, когда любое сострадание к жизням или неодушевленному подвергается уничтожению с тревожной статистикой. Этот процесс взращивают под этикой апатии и жадности. Этикой, которая позволяет нам становиться самодовольными, эгоистичными, и лишенными сострадания. Это в свою очередь приводит к нашей деградации как вида, так как мы принимаем участие в отвратительных действиях, ставших возможными благодаря нашей сумасшедшей системе ценностей. Действиях, таких, как сексуальная несдержанность, употребление наркотиков, использование и эксплуатация животных, разрушение экологии, эксплуатация людей, аборты, этот список можно продолжить. Эти признаки нашей болезни отсылают к главной проблеме, отдалении человечества от своего естественного места в природной иерархии. Именно это безумное отклонение дает силу глупому мнению, позволяющему порабощать массы, и сумасшедшему желанию достигнуть монументальной мощности, ложащемуся в основу тоталитарных государств, дает силу диктаторам, и всем другим формам власти, наживающимся на ничего не сознающей общественности. Этот цикл так широко внедрен и настолько вошел в практику, что мы достигли на сегодняшний день следующей ситуации. Мы – злые, безумные дети природы, которые уничтожили своих братьев и сестер, изнасиловали нашу мать и отвергли возможность изменения стиля нашей жизни и пути, по которому мы все движемся. Мы резали и уничтожали все на своем пути, и теперь нет фактически никого, кто должен считаться ответственным? Каждый из нас. Каждый из нас, кто участвует в истреблении и даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить его.
Все формы притеснения связаны, и могут быть прослежены, с течением истории человеческого рода. Мы не можем увидеть полную картину, мы не можем прийти к осознанию того, что мы делаем. Мы порабощаем всех, чтобы непосредственно удовлетворить наши личные амбиции, не принимая во внимание последствия наших действий. И теперь, когда наше умственное развитие, в конце концов, постигает это, я все же мало верю в человечество. Я думаю, что наша жадность и лень перевешивают нашу этику и затмевают наш рассудок окончательно.
Я слышу барабан снова, но на сей раз он знаменует не смерть нашего дома। На сей раз это – призыв к революции. На сей раз он бьет в такт с моим сердцем, и пронзает мое тело. На сей раз он ставит меня против потока человеческих отклонений. В надежде на новое начало, в надежде на изменение этого мира, прежде, чем он погибнет. Осознайте страдание, окружающее Вас. Откройте свои глаза, чтобы увидеть смерть, которую мы несем каждым аспектом своих жизней.